«Кругляк удачи» - Московская промышленная газета анализирует состояние лесной отрасли

Правительство обсудило новую концепцию развития лесоперерабатывающего комплекса (ЛПК). Планируется, что к 2010 г. объем производства продукции в отрасли увеличится в 2, 7 раза, а к 2015 г. будет достигнут уже четырехкратный прирост основных показателей. Кто останется в выигрыше на этот раз: страна или вновь "лесные бароны", получающие сегодня тысячи (!) процентов прибыли от варварской и зачастую незаконной вырубки леса? Так уж заведено в нашем Отечестве: чем богаты, так этим как раз обязательно и бедны. Россия обладает четвертью лесов планеты. Вроде бы сам Бог распорядился, чтобы переработка древесины занимала почетное место в национальной экономике. Но именно этого-то и не наблюдается. Привыкли руки к топорам Отечественный ЛПК - вещь ветвистая. В комле - лесозаготовители и подразделения, обязанные заниматься выращиванием и охраной лесов. Повыше - предприятия деревообработки (лесопиление, изготовление фанеры, древесно-стружечных и древесно-волокнистых плит, столярно-строительных изделий, тары и т.д.). Венчают древо мебельные фабрики, целлюлозно-бумажные комбинаты, лесохимическая промышленность. Всего около 47 тыс. предприятий. С лесохозяйственной деятельностью связана жизнь около 5 млн. россиян. Более чем в сорока субъектах Федерации она определяет состояние дел в местной экономике. Но производственные показатели внешне вроде бы могучего ЛПК совсем не впечатляют. На его долю приходится только 3, 9% общего выпуска промышленной продукции в стране, 4, 3% валютной выручки, 2, 6% ВВП. По уровню производства лесобумажной продукции, да и по ее потреблению на душу населения мы значительно уступаем другим лесным державам мира. Потребление бумаги и картона на человека в России - 24, 1 кг/год. В среднем по миру - свыше 50 кг. В США - 347 кг, в Финляндии - 321. Еще в 1980 г. эта величина в СССР тянула на полцентнера. Даже по пиломатериалам простых профилей, не требующих для производства особо сложного оборудования, мы в 6-7 раз недотягиваем до США, Канады, Финляндии, Швеции. По фанере же разрыв уже космический - в десятки раз. Более того, по этому, еще не так давно традиционному отечественному продукту мы пропустили вперед себя Китай, Бразилию, Индонезию и даже Чили. Государственное управление лесами, являющимися федеральной собственностью, практически утрачено, утверждает руководитель Центра по продуктивности и экологии лесов академик Александр Исаев. В результате реформирования отрасли произошло резкое ухудшение состояния лесного хозяйства. Прежняя система разрушена, новая не создана. Министерство природных ресурсов (МПР) не решило вопроса о статусе лесхозов, совмещающих управление с предпринимательской деятельностью... Далее ученый приводит длиннейший список того, что не отрегулировано в сфере ЛПК. Другие знатоки проблемы лишь присовокупляют к этому дополнительные детали. Увы, если суммировать все, то получается фантастический сгусток проблем, где абсолютно "ничего не решено". И как раз из этой самой запутанности умелые люди, которым государство по сути отдало в бесконтрольное пользование лесную ренту, извлекают очень даже неплохую выгоду. Шумел сурово брянский лес Общая площадь лесных земель в стране - около 1, 2 млрд. га (69% территории), включая 774, 3 млн. га площадей, непосредственно покрытых лесом. Ежегодный средний прирост древесины - 970 млн. куб. м. Более 90% площади российских лесов расположено на Северо-Западе европейской части страны, в Сибири и на Дальнем Востоке, в то время как около 70% населения и примерно 60% всех потребностей в лесопродукции приходятся на Центральный, Поволжский, Уральский и Южный регионы. На этом основании иногда делаются заявления, что наш лес "менее выгоден, не так доступен", как в других странах. В Канаде или Бразилии, надо полагать, трудностей в лесодобыче вообще не существует. Как бы то ни было, в России за "трудным лесом" сегодня никто не ходит: нет нужды. Практическое значение, как утверждается в аналитических справках, представляет лишь транспортно освоенная и экономически доступная часть лесного фонда, безубыточная для заготовки и доставки к пунктам сбыта. Нетрудно сообразить, что означает это на практике. Берем где поближе. Выпиливаем только самое ценное. Остальное бросаем гнить. Объектом лесодобычи сегодня остаются лишь так называемые "мягкие" хвойные породы (сосна, кедр, ель, пихта), высокоствольные твердолиственные (дуб, бук, ясень), а также некоторые мягколиственные. На долю таких лесов приходится 142 млн. га (пятая часть всей площади) со среднегодичным приростом 435 млн. куб. м. В эту же категорию продуктивных лесов, по мнению специалистов, следует зачислять и лиственницу, занимающую большие пространства в Сибири и на Дальнем Востоке. В этом случае площади продуктивных лесов увеличиваются до 229 млн. га, суммарный годовой прирост - до 690 млн. куб. м. Полностью такой объем, естественно, никогда не выбирался. В дорыночную эпоху лесопользование строилось примерно так же, как и во всем мире: у леса брали "дары" и худо-бедно, но занимались его восстановлением, охраняли от пожаров и браконьеров. Что привнесли реформы? В целом за десять лет - с 1990-го по 2000 г. - объемы заготовок упали в два с половиной раза. Сейчас они, по официальным отчетам, держатся на уровне примерно 120 млн. куб. м/год. У специалистов есть такое понятие - расчетная лесосека. Так вот в среднем по России она используется только на четверть. Труднодоступные леса и того меньше -на 10-15%. Иными словами, используя принципы так называемого неистощительного пользования, страна совершенно спокойно могла бы добывать спелой древесины в 4-5 раз больше нынешних объемов заготовок. Вместо этого где-то гигантский недоруб, а в других местах - "стрижка под ноль". Самый рентабельный ресурс - высокосортный крупный пиловочник, как утверждает статистика, в значительной степени истощен. Еще во время войны, в 1943 г., леса в стране разделили на три группы. Для массивов первой из них в южных и центральных районах ввели запреты на так называемые главные рубки. То есть леса, сильно пострадавшие от боевых действий, как бы законсервировали. Тогда же предприятия, проводившие заготовку древесины в промышленных масштабах, из названных краев перебазировали в другие места. Период консервации продолжается до сих пор, несмотря на то, что накопились спелые и перестойные леса, требующие прореживания, обновления. В них плодятся вредители, деревья становятся жертвой ветровалов. В самых населенных- Центральном, Южном и Уральском регионах общий годовой прирост древесины составляет сейчас около 230 млн. куб. м, но добывается лишь 37 млн. куб. м (16%). Здесь можно воссоздавать промышленную добычу и переработку, но инвесторы не спешат с вложениями. Почему? Только потому, что есть более прибыльные места. Ну, еще, может, и из-за того, что эти леса в людных местах как бы слишком на виду. Кто уносит разницу Одна из самых больших российских загадок - баланс внутренних цен на отечественную древесину. Аналогов в мире это уравнение, похоже, не имеет. Платежи за лес на корню установлены на смехотворно низком уровне. В среднем по стране они не в состоянии покрыть даже половину затрат на лесохозяйствен ные мероприятия. В итоге получается, что на защиту леса от пожаров, на санитарные рубки, лесопосадки денег нет, а основная часть лесной ренты присваивается "пользователями", включая и криминалитет. Всех скопом их теперь именуют "лесными баронами". Кто из правительственных экономистов может внятно объяснить: почему на корню кубометр леса стоит от пятидесяти центов до одного доллара, на лесозаготовке -до 3 долларов, а на таможне кругляк идет уже по 50 долларов за куб и более? Не случайно так называемая аукционная продажа, дающая бюджетам более значительную выручку, почему-то никак не приживается. В принципе, заготовители предпочитают за делянки вообще ничего не платить. Так обстоят дела как внутри страны, так и в районах, прилегающих к внешним рынкам. Если конкретнее - это Краснодарский край, Дальний Восток, включая границу с Китаем, а также-приграничные зоны с прибалтийскими государствами и Финляндией. По данным Генпрокуратуры, только за 2000 г. инспекторами государственного контроля в целом по стране было выявлено более 33 тыс. лесонарушений. В приграничных зонах они заметно масштабнее. На Дальнем Востоке, в Хабаровском крае, Сахалинской области незаконные рубки леса доходят до 50% от всех промышленных заготовок древесины. Нелегальный кругляк перевозится в основном в Китай. Отработана масса методов преодоления таможенных и других заслонов. Первосортный пиловочник твердолиственных пород с диаметром ствола более 80 см российские фирмы-браконьеры вывозят сами, без посредничества китайских перекупщиков. Объяснение нашей "принципиальности" простое: стоимость кубометра такой древесины на аукционах по другую сторону границы доходит до 800 долл. Посредники, согласимся, здесь, конечно же, совершенно неуместны. Супердревесина редчайших пород чаще всего вывозится как "дрова обыкновенные". А проверяющие якобы "не имеют соответствующей квалификации", и все бревна для них на одно лицо. Прокуратура честно признает, что ее данные по вывозу нелегального леса весьма приблизительны. По некоторым экспертным оценкам, в Приморье его объем приближается к тому, что заготавливается на законном основании (1, 6-1, 9 млн. куб. м/год). Выходит, что лесовозы с неоформленным грузом мощным и практически непрерывным потоком идут за рубеж и этого никто не видит? Видят. Трудно перечислить всех, кто призван ловить преступников, - РУБОП, ГИБДД, ОБЭП и дюжина других силовых структур. Тем не менее уровень браконьерства, удивляется прокуратура, "продолжает расти". Основной причиной такого неблагополучного положения дел -это вполне всерьез утверждают работники уважаемого ведомства - "является несогласованность действий контролирующих органов". А еще, как выясняется, и МПР не в полной мере обеспечивает достоверность фактического отпуска леса при передаче его коммерческим структурам, что ведет к снижению размера поступления лесного дохода в федеральный бюджет. Так вот и живем. В целом же, по данным прокуратуры, ущерб, нанесенный государству лесными пожарами и незаконными рубками, в 2000 г. составил 4, 3 млрд. руб., в 2001-м - 7 млрд. руб. (более 4 млрд. - пожары, остальное - браконьеры). С дуба падают листья ясеня Отвлечемся от приграничного браконьерства и заглянем на свой, внутренний рынок. Пиломатериалов полно, в наличии фактически любая номенклатура. Правда, дороговато. Уже где-то за 70 долл. за кубометр обрезных досок или бруса. Статистика же утверждает, что за последние десять лет производство пиломатериалов снизилось более чем в четыре раза, древесных плит, целлюлозы, бумаги в 2, 5-3 раза. На ряде производств наблюдается прямо-таки обвальное падение выпуска продукции. Скажем, в стандартном деревянном домостроении - в 43 раза, в производстве технических видов бумаги и картона - в 20-50 раз. Снижение объемов лесопромышленного производства с 1990-го по2000 г. сопровождалось падением внутреннего потребления всех видов лесобумажной продукции в 2-5 раз. Что-то в этих цифрах явно не стыкуется с наблюдаемой окрест панорамой торговых рядов. Может, официальная статистика -это одно, а реальный поток продукции, уходящий с предприятий, - совсем другое? Да и из данных прокуратуры, о которых мы говорили выше, следует, что у нас фактически два экспорта. Вне сомнений лишь тот факт, что структура легального экспорта сужается до предела. В конце 80-х годов Россия занимала второе место в мире после США по вывозке древесины. Продавали не только кругляк, но и продукцию достаточно высокой степени переработки. Теперь речь идет, по сути, об одном бревне. Причем официальный вывоз стабилизировался на достаточно ровном плато: в 1995 г. выручка от экспорта составила около 4, 5 млрд. долл., затем был период четырехгодичного снижения до 3, 5 млрд./год, после снова небольшой подъем. В этом году экспортные продажи прогнозируются на уровне 4, 3-4, 4 млрд. долл., чуть выше, чем в прошлом. Доля мебели в составе отечественного экспорта в 2001 г., по данным ГТК, равнялась всего 100 млн. долл. Лишь 10-15% российских мебельных предприятий в какой-то степени конкурентоспособны на внешнем рынке, причем изготовляют они свою продукцию с использованием зарубежной фурнитуры и комплектующих. Вклад других составляющих экспорта -древесных плит, картона, некоторых видов бумаги - крайне мал и постоянно сокращается. Показательно, что отечественные аналитики оценивают теперь конъюнктуру на внешних рынках лишь с позиций потребностей в "круглых лесоматериалах". В целом цена на российскую лесобумажную продукцию в среднем на 30-40% ниже среднемировой. Только из-за этого наша казна, как утверждают эксперты, теряет в год около 1 млрд. долл. Однако есть и другой факт, достойный обдумывания: Финляндия ежегодно получает от лесного экспорта 10 млрд. долл., Швеция - 11, США - 16, Канада - 25. Представим на секунду: мы каким-то способом быстренько подняли цену на свою продукцию и приплюсовали потерянный миллиард к российскому экспорту. И что? Все равно на порядки уступающая нам по лесным площадям Финляндия останется далеко впереди. Такой вот парадокс. За 1990-2000 гг.в России сократилось строительство новых деревообрабатывающих и целлюлозно-бумажных предприятий, как говорят, главным образом из-за отсутствия инвестиций. Правда, в последние два года наблюдается очень небольшое оживление в этой сфере, причем преобладающее место (80%) занимают собственные средства предприятий, на долю кредитов коммерческих банков приходится 10%, из бюджета выделяется менее 1%. В соответствии с принципами чистого монетаризма государство продолжает оставаться в роли наблюдателя. Никак не решается проблема зарплаты. В ЛПК она на 20% ниже, чем в целом по промышленности, и в 2-3 раза меньше, чем в других добывающих отраслях. Новая концепция развития отрасли строится, если верить заявлениям представителей правительства, с учетом прогнозов экономического развития страны. При этом предполагается, что внутренний спрос на пиломатериалы, фанеру увеличится в 2, 8 раза, на мебель - в 2, 5 раза. Ожидается гигантский скачок (в 7 раз) потребления плит, тары и коробочного картона -в 3, 1 раза, печатных видов бумаги - в 3 раза. Аналитики считают, что, скажем, доля отечественных производителей мебели на внутреннем рынке должна увеличиться к 2015 г. до 80% против 63%, имевших место в 2000 г. К сожалению, мы не знаем ответов на главный вопрос: каким образом отечественный ЛПК станет поспевать за этой конъюнктурой? Программные документы и концепции меняются с фантастической быстротой. В начале текущего года в той же Думе ходили одни планы, теперь, очевидно под влиянием президентской критики, появляются совсем другие. Счетная палата, в свою очередь, вновь предлагает список внеочередных и в общем-то совсем не сложных мер, которые могли бы приносить в федеральный бюджет дополнительно 4-4, 5 млрд. руб. Не бог весть какие деньги, но хватило бы обеспечить самоокупаемость затрат на охрану и воспроизводство лесов. Но пока пишутся подобные бумаги, валютный кругляк, а никакая другая продукция, дает самую надежную сверхприбыль предприимчивым людям. Современный завод от налогового инспектора не спрячешь. А выгодную лесную делянку найдешь всегда. Источник: Московская промышленная газета (Москва)