Четыре месяца подряд в правительстве откладывают рассмотрение концепции развития лесной отрасли

Уже месяца четыре подряд в правительстве откладывают рассмотрение концепции развития лесной отрасли. По информации "Фокуса", заседание, посвященное проблемам "деревянной" России, в очередной раз перенесли с начала мая на июнь. Этим интерес к концепции только подогревается: у отрасли огромный неиспользованный потенциал, но если затянуть с реформированием леспрома еще дольше, далеко не все лесопромышленники им успеют воспользоваться. Одним словом, российским лесникам срочно требуется "папа Карло", способный родить свежие идеи. СПРАВКА ЗАО "Илим Палп Энтерпрайз" создано в 1992 г. Владеет крупнейшими лесоперерабатывающими предприятиями страны: Усть-Илимским ЛПК мощностью 550 000 т товарной целлюлозы в год, Котласским ЦБК (мощность по варке целлюлозы около 1 млн. т в год), Братским ЦБК (мощность более 1 млн. т целлюлозы), а также Санкт-Петербургским картонно-полиграфическим комбинатом, бумажно-картонной фабрикой "Коммунар", 28 крупными лесозаготовительными хозяйствами, несколькими трейдинговыми компаниями и небольшой чешской фабрикой по производству офсетной бумаги. Годовые объемы продаж холдинга превышают $1 млрд. "Илим Палп Энтерпрайз" намеревалась установить контроль над Архангельским ЦБК и вела об этом переговоры, обещая взамен долю в холдинге, с группой "Титан", которая, в свою очередь, владеет компанией "Архбум" (эксклюзивным поставщиком сырья на Архангельский ЦБК и его эксклюзивным трейлером), Подольским заводом гофротары и несколькими упаковочными предприятиями России. Потенциал российского лесного комплекса, по мнению президента Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России Мирона Тацюна, оценивается в $100 млрд. Это примерно треть от планируемого на 2002 г. ВВП России. Сегодня потенциал отрасли используется лишь на 7 - 10%. Причем в складывающейся в стране ситуации и эти цифры выглядят оптимистичными. Как это ни странно, но по-настоящему привлекательной, во всяком случае по сравнению с другими секторами рынка, лесная отрасль стала казаться только года три назад. Отсюда и отсутствие в лесном комплексе окончательно сформированных вертикально интегрированных структур. Если спросить какого-нибудь гендиректора лесоперерабатывающего комбината, сколько "пап Карло" - владельцев крупных лесных холдингов - есть на сегодня в России, то вряд ли он сумеет дать однозначный ответ. Например, в декабре прошлого года таких структур можно было выделить как минимум три: "Илим Палп Энтерпрайз", "Базовый элемент" (бывший "Сибирский алюминий") и холдинг на базе Архангельского ЦБК. К нынешней весне эта информация явно устарела. Судите сами: "Базовый элемент", владевший Усть-Илимским ЛПК, продал его в феврале "Илим Палп Энтерпрайз". Одновременно "Илим Палп" вела переговоры об объединении с группой "Титан" (владельцем контрольного пакета акций другого гиганта лесной отрасли - Архангельского ЦБК и его эксклюзивного трейдера АО "Архбум"). Получается, что остается один холдинг. Правда, ситуация с объединением выглядит пока весьма неопределенно. Да и с мыслью о том, что "Базовый элемент" никогда больше не станет отцом ни одного нового "Буратино", можно поспорить. Насколько близки предстоящие переделы собственности, зависит как раз от того, как скоро на лесном рынке поменяются правила игры. Помимо тройки крупнейших в России существует и ряд небольших холдингов, процесс окончательного формирования которых явно впереди. Это, например, пермский "Папирус", владелец АО "Вишерабумпром" и Пермского ЦБК. В конце прошлого года он продал 80% кредиторской задолженности государственного Камского ЦБК (общий объем производства - 120 000 т в год) компании "Альфа-Эко", образующей другой лесной холдинг с участием Балахнинского ЦБК (ОАО "Волга"), крупнейшего производителя газетной бумаги. Кроме этого к разделу небольших, но все же интегрированных структур можно отнести Северо-Западную лесопромышленную компанию (Неманский ЦБК и Каменно-горская фабрика офсетных бумаг) и питерский холдинг Алексея Шмаргуненко и Александра Сабадаша, через оффшорные фирмы контролирующих Выборгский и Сясьский ЦБК. Большинство российских ЦБК образуют к тому же мини-холдинги, вводя в свой состав леспромхозы. Присутствие иностранных компаний ограничивается двумя комбинатами: Светогорским целлюлозно-бумажным (International Paper - контрольный пакет, Tetra Laval - 20% акций) и Сыктывкарским лесоперерабатывающим мощностью 700 000 т целлюлозы и бумаги в год (владелец - Angle American). ОАО "Кондопога", "Соликамскбумпром", "Цепрусс", "Сегежабумпром", Соломбальский и Байкальский ЦБК пока успешно управляются менеджерами предприятий. Последний после недавнего посещения Байкала президентом Владимиром Путиным оказался нарасхват: российские инвесторы (не исключено, что "Базовый элемент") устами губернатора Иркутской области Бориса Говорина предложили для оптимизации деятельности комбината передать в частные руки госпакет (49%) его акций. В то же время государство устами президента пообещало Байкальскому ЦБК кредит от Всемирного банка для полной его модернизации. Наглядный пример того, как выгодно иногда загрязнять место отдыха президента. Дешевое круглое По данным проекта "Национальная лесная политика России" (его инициаторами выступили участники лесного рынка при участии Минпромнауки и Минприроды), в прошлом году из 16 млрд. руб. инвестиций в лесопромышленный комплекс страны 87% составили собственные средства предприятий и только 13% приходится на привлеченные средства, причем только 0, 2% из них поступили из-за рубежа. Между тем генеральный директор Сыктывкарского ЛПК Михаил Магий сказал "Фокусу", что "на российских инвестициях в нашей отрасли не сделаешь ни одного крупного проекта". "Как иностранный инвестор может быть уверен, что предприятие, в которое он вложил деньги, никто не обанкротит?" - сказал в беседе с "Фокусом" председатель комитета Госдумы по природным ресурсам и природопользованию Александр Беляков. Между тем, как считает Николай Письменный, сотрудник НИЦ "Зарубежсхема" (он в свое время разрабатывал стратегию развития лесного комплекса северо-запада России), инвестиции нужны огромные: только на закупку нового оборудования для семи северо-западных областей страны понадобится $6, 5 млрд. Интересно, что сейчас сценарий развития лесной промышленности схож со сценарием развития отечественной металлургии. В период снижения цен на продукцию леспрома ведущие мировые производители, как и металлурги, пытаются восстановить свои позиции за счет сокращения мощностей. А в российской лесной отрасли, как, впрочем, и в металлургической, сокращать почти нечего. Износ основных фондов очень велик - от 60% до 80%. Это означает, что еще три-пять лет - и Россия вообще не сможет конкурировать на мировом рынке. Цены на нашу продукцию и так уже на треть ниже мировых. При этом в прошлом году инвестиции в лесную промышленность составили только 1, 5% от необходимого. Впрочем, все страны, занимающиеся лесом, в свое время испытывали точно такие же проблемы. Решение находилось простое: развитие собственной лесопереработки проводилось за счет увеличения экспорта круглого леса. Так поступали и в США, и в Канаде, и у наших ближайших лесных соседей - в Финляндии. Но постепенно вывоз необработанной древесины свелся к незначительным объемам по сравнению с экспортом целлюлозы и готовой продукции. В России же круглый лес как вывозили, так и продолжают вывозить в огромных количествах. Теперь, как сказал "Фокусу" президент Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России Мирон Тацюн, у нас в стране доход с одного гектара леса в 10 - 15 раз ниже, чем в Швеции или Финляндии. "Нам вывозить круглый лес выгодно уже потому, что экспортные пошлины на него низки, - растолковал "Фокусу" российский парадокс глава профильного комитета Госдумы Александр Беляков. - В то время как в других странах пошлины на необработанную древесину, наоборот, высоки, на полуфабрикаты они уже намного ниже наших, а на готовую продукцию их нет вообще". В Союзе лесопромышленников и лесоэкспортеров России "Фокусу" сообщили, что сегодня таможенная пошлина на вывоз 1 куб. м круглого леса оставляет $1, 28, а в Финляндии, например, она в 20 раз выше. Однако всякому предположившему, что российские лесозаготовительные компании существуют при этом достойно, в самих компаниях рассмеются в лицо. Труд лесоруба в России - один из самых низкооплачиваемых. Сейчас, по данным сайта Forest, ru, бригады лесорубов в Сибири и на Дальнем Востоке, например, зарабатывают по 18 руб. на кубометре леса, а водитель лесовоза в Приморском крае, доставляющий заготовленную древесину в дальневосточный порт, - около б руб., хотя продается этот же кубометр за $100 и выше. Единственный выход для лесорубов - незаконные вырубки. В целом Россия теряет на незаконной заготовке леса около $1 млрд. ежегодно. Для сравнения: объем официального экспорта леса и лесоматериалов, по самым скромным подсчетам, оценивается в $4 млрд. Хорошо живут лишь те леспромхозы и пилорамы, которые существует при ЦБК и ЛПК. Крупные образования поняли, что легче сейчас купить лесозаготовителей, чем в будущем, упаси бог, импортировать сырье. Ассоциация лесопромышленников "Группа ФОКС", например, обеспечила сырьем входящие в нее структуры, введя в свой состав лесозаготовительные компании "Монзалес", "Сямженский Леспром", "Усть-Кубинский Леспром". У "Илим Палп Энтерпрайз", лидера по собственным ресурсам леса в России, - 28 заготовительных предприятий, а собственное сырье в структуре производства составляет более половины. Архангельский ЦБК имеет эксклюзивного поставщика сырья на комбинат - ОАО "Архбум", владеющее 12 лесозаготовительными предприятиями. Они обеспечивают около 60% потребностей комбината. Что у меня внутри Спасает российских лесопроизводителей огромный потенциал внутреннего рынка. Президент компании Frantschach (подразделение компании Mondi, одного из крупных игроков мирового рынка офисной бумаги и владельца 65% акций Сыктывкарского ЛПК) Файт Зоргер в беседе с "Фокусом" заметил, что, по его мнению, лесопереработчикам не стоит "нажимать" на экспорт. "Основная концентрация усилий российских производителей должна быть направлена на внутренний рынок, и только остатки нужно поставлять за рубеж", - считает он. Другое дело, что играть на внутреннем рынке нужно разумно. Полагаться на то, что растущий спрос "съест" все, на чем и строится сегодня политика лесопереработчиков, не стоит. Наоборот, как только отечественные производители перестанут закрывать потребности рынка, потребители быстро и охотно переключатся на более качественный импорт. Правда, удачных примеров выхода на рынок с современной продукцией, по счастью, с каждым годом становится все больше. Бум в потреблении картона для упаковки заставил многих производителей вложить серьезные средства в этот сектор рынка. В ноябре прошлого года АО "Архбум", дочерняя структура Архангельского ЦБК, открыло новый современный завод гофротары в г. Подольске. Он стал крупнейшим предприятием такого рода в Европе. Президент группы "Титан" (владелец "Архбума") Владимир Крупчак считает, что общий объем производства на заводе составит 160 млн. кв. м гофрокартона в месяц и это позволит "Архбуму" занять треть рынка российского гофрокартона и четверть - товарного картона. На Сегежском ЦБК намерены завоевать рынок бумаги для мешков. Это Клондайк для российских лесопереработчиков: так называемая микрокрепированная бумага особой прочности в России до сих пор не выпускалась, хотя именно она занимает три четверти мирового рынка продаж бумаги для изготовления цементных мешков. Для достижения своих целей Сегежский ЦБК получит от крупнейшего финского производителя бумагоделательных машин новую установку для размола целлюлозы. Освоение новых рынков началось и в смежной отрасли - лесохимии. В конце прошлого года на АО "Тихвинский лесохимический завод" в Ленинградской области выпустили опытную партию целлюлозного сорбента, разработанного в Институте химии Республики Коми. Целлюлозный сорбент - это отличный поглотитель нефти и вообще органических жидкостей, он способен вобрать в себя шесть-восемь единиц нефти на одну единицу собственного веса. Сорбент производится из хвои и других древесных остатков, содержащих целлюлозу. До сих пор в России пользовались сорбентами на основе торфа. Их стоимость - около $1 за кг. На Тихвинском заводе обещают, что их целлюлозный сорбент окажется вполне сопоставимым по цене и избавит Россию от необходимости импорта. "Отечественные производители проявляют все больший интерес к портам Ленинградской области, идет строительство нефтеналивных терминалов, так что мы не сомневаемся в том, что наш сорбент не останется на складах", - сказали "Фокусу" в отделе сбыта ЗАО "Лесохимия". Синячиха на экспорт Тенденция, которая прослеживается на многих предприятиях лесоперерабатывающей промышленности России, - наращивание выпуска полуфабрикатов. Например, ОАО "Братсккомплексхолдинг" нуждается в $150 млн. для модернизации производства, из них $50 млн. в ближайшие два-три года в Братске вложат главным образом в производство целлюллозы. Дело в том, что многие комбинаты считают вложения в полуфабрикаты более актуальным, чем в производство готовой продукции: размер инвестиций в отрасль ограничен, а целлюлозу купят наверняка. Между тем именно эту политику успешно используют в своих интересах трейдеры бумажного рынка. Некоторые оптовые продавцы бумаги уже давно не только занимаются торговлей импортным товаром, но и делают свою бумагу, потратившись на бумагорезательные машины. Компания "Старлесс", например, стала заниматься производством собственной бумаги с 1996 г., обзавелась одной из крупнейших в России баз по обработке бумаги и производит около 15 000 т бумаги ежегодно. В планах на 2002 г. у "Старлесса" закупка новой техники и рост производства на 30%. В то же время, пока неповоротливые крупные предприятия пытаются модернизировать производство, средний бизнес получил широкие возможности для маневра. Генеральный директор Сыктывкарского ЛПК Михаил Магий сказал "Фокусу", что малый бизнес в лесной отрасли займет не более 15% рынка, поскольку "малыми мощностями невозможно вырабатывать эффективный ресурс". Тем не менее свободных ниш на рынке столько, что пока и небольшие предприятия чувствуют себя на нем отлично. Кто в России знает уральский поселок Верхняя Синячиха? Между тем поселковое ЗАО "Фанком" около 80% своей продукции (фанера) экспортирует, и главным образом - в Соединенные Штаты. Уральским производителям не помеха даже огромное транспортное плечо и то, что транспортная составляющая в стоимости их продукции - более трети. 06 этом стоит задуматься, когда вновь раздадутся очередные стоны о транспортных тарифах, которые в последнее время слышатся со всех сторон. Или, например, наши финские соседи предложили России давно забытое старое: вернуть российского человека в деревянные жилища. Во всем мире при строительстве домов применяют древесноволокнистые и древесностружечные плиты, но пока российская промышленность экологически безопасных плит для возведения жилищ не выпускает. В республике Коми, где в очереди на улучшение жилищных условий стоит каждая третья семья, разработан проект по выпуску жилых домов со стенами из экологически чистых деревянных панелей. Новое предприятие, предназначенное для решения этой проблемы, разместили на территории бывшей мебельной фабрики в Сыктывкаре. Его мощность - 50 000 кв. м общей площади домов ежегодно. При этом в отечественном леспроме остается множество и совершенно непаханых рынков. Российские полиграфисты мечтают о начале производства в России бумаги для высокохудожественной печати - для альбомов по искусству, энциклопедий, где нужно передать оттенки цвета максимально близко к оригиналу. Но пока никто из бумажников на оборудование для мелованной бумаги не потратился: в мире на этом рынке конкуренция очень высокая, и при малейших колебаниях спрос на бумагу моментально падает. Но если кто-нибудь из производителей будет делать бумагу достойного качества, ажиотажный спрос ему обеспечен. "Недавно редактор одного из известных российских журналов сказал мне, что у нашего предприятия печать лучше, чем в Финляндии, - поделился с "Фокусом" генеральный директор ИПП "Кострома" Павел Русинов. - Но работать дешевле, чем наши зарубежные конкуренты, нам мешает дороговизна импортной бумаги, аналогов которой в России нет". Затраты на бумагу при высокохудожественной печати часто являются главной частью расходов. Прибалтийское против российского Таким образом, у российских лесопереработчиков есть что осваивать. Другое дело, что на это им осталось совсем мало времени. На наше сырье как на базу своей лесоперерабатывающей промышленности уже смотрят соседние страны, а российский рынок сбыта считается едва ли не стратегическим. Только в Прибалтике обсуждаются проекты строительства сразу трех целлюлозных комбинатов. После распада СССР все предприятия, производившие целлюлозу, - литовский Klaipedos kartonas и ЦБК из латвийского города Слока - были закрыты главным образом из-за несоответствия экологическим стандартам. Производство бумаги и картона за последнее десятилетие в странах Балтии резко снизилось, средств на модернизацию не хватало. Поэтому существующая база обеспечить даже потребности стран Балтии в целлюлозе, бумаге и картоне не может. Теперь в Литве планируется построить гигант общебалтийского значения - предприятие мощностью 500 000 т целлюлозы. Ориентировочная стоимость проекта - $800 - 900 млн. Однако в республике пока не определились с источниками инвестиций и обеспечением гарантий по кредитам. В то же время в Эстонии норвежская компания Larvik Cell в течение полутора лет намерена построить целлюлозную фабрику в г. Кехра мощностью 100 000 т мягкой целлюлозы (стоимость проекта - $56 млн.). Латвия пошла дальше всех прибалтийских республик и намерена с помощью средств шведского концерна Sodra Cell и финского предприятия Metsaln'tto за $900 млн. построить в г. Екабпилс комбинат мощностью 600 000 т целлюлозы в год. Шведы и финны обещают реализовывать продукцию через собственные торговые сети. Начало работы предприятия намечено на 2005 г. По подсчетам Латвии, годовой оборот предприятия в Екабпилсе, расположенном, кстати, очень близко от российской границы, составит $300 млн. По мнению министра сельского хозяйства Латвии Атиса Слаткериса, мировой рынок способен "переварить" ввод в эксплуатацию только одного ЦБК в год. Но вне зависимости оттого, какой из прибалтийских проектов будет запущен первым, ясно, что он опередит любой из проектов строительства современных перерабатывающих мощностей в России. Что до восточных соседей России, то они рассчитывают на нашу страну не как на импортера продукции, а как на поставщика сырья. У Китая - самое быстрорастущее в мире потребление древесины. Официально он импортирует около 9 млн. куб. м - в пять раз больше, чем еще 5 лет назад, при этом доля импорта из России - более 40% (это также официально). Что до неофициальных закупок, то их объемы определить практически невозможно. Известно лишь, что подавляющая их часть делается в России, точнее - в лесхозах Сибири и Дальнего Востока, и перевозится через неконтролируемые маленькие пограничные пункты на реке Амур. Китай активно завоевывает российскую тайгу, поскольку, по подсчетам официальных китайских властей, к 2025 г. страна будет испытывать дефицит древесины в 200 млн. куб. м ежегодно. В эти расчеты входит и развитие собственной деревообрататывающей промышленности, и экспорт продукции переработки бревен российской тайги в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. За последние шесть лет, по данным сайта Wood. Ru, в деревоперерабатывающей промышленности Китая благодаря поставкам круглого леса из Сибири и с Дальнего Востока появилось более 2 млн. новых рабочих мест. Нерусские березки На вопрос, почему отрасль, способная приносить доходы, сопоставимые с нефтяными, в России до сих пор не развита, ее игроки отвечают по-разному. Некоторые видят причину всех бед лесной отрасли России в отсутствии государственной политики. Александр Беляков, глава комитета Госдумы по природным ресурсам и природопользованию, сказал "Фокусу", что для изменения ситуации придется пересматривать таможенное и налоговое законодательство, а также переписывать устаревший Лесной кодекс - в частности, во много раз увеличивать плату за пользование лесами, но снижать все прочие издержки лесопереработчиков. Интересно, что проекты госполитики в лесной отрасли (например, уже упомянутая "Национальная лесная политика России") уже существуют, но только дальше этого дело не идет. В частности, потому, что заниматься этим пока, собственно, некому - в России нет такого государственного органа. Сейчас активно обсуждается идея возрождения Министерства леса. И пока ничего нового не придумано, лесопромышленникам приходится работать в тех условиях, какие есть. Большинство игроков рынка солидарны в том, что вся проблема отрасли - в отсутствии инвестиций. Согласно проекту "Национальная лесная политика России" стране помимо модернизации производства уже существующего необходимо строительство как минимум четырех целлюлозных комбинатов мощностью 250 000 - 300 000 т - на северо-западе России и в Восточной Сибири (каждый такой проект оценивается в $0, 7 - 1 млрд.). Несмотря на то что, по мнению большинства игроков лесного рынка, иностранные инвесторы опасаются вкладывать в Россию, по мнению Файта Зоргера, "ситуация меняется буквально с каждым днем" и "поэтому придут и инвестиции". Вот только в таком случае российские предприятия будут частью не отечественных холдингов, а транснациональных лесопромышленных корпораций. А это уже совсем другая история.